22 мая Киевский хозяйственный суд возобновил дело о реприватизации “Криворожстали”, пылившееся на полке с начала 2005 г. Ринат Ахметов и Виктор Пинчук получили возможность побороться за крупнейший металлургический завод страны, который у них отобрали восемь лет назад, чтобы перепродать Лакшми Митталу. Украинские миллиардеры живо открестились от причастности к процессу, а суд закрыл дело, но дыма без огня не бывает. В Верховной Раде по-прежнему лежит законопроект о возвращении в госсобственность “АрселорМиттал Кривой Рог”.
Бороться есть за что. В 2012 г. предприятие вернуло себе первое место по объемам выплавки стали в Украине. Несмотря на кризис в металлургии, завод нарастил производство на 13% и сохранил выручку в $3,6 млрд. – четвертое место в рейтинге 200 компаний Forbes. АМКР, на который приходится каждая пятая тонна украинской стали, – самый большой завод во всей ArcelorMittal. И самый дорогой – за “Криворожсталь” осенью 2005 г. Миттал отдал в общей сложности $4,9 млрд. Так много британско-индийский миллиардер не платил ни за одно предприятие.
В Украину Миттал зашел со второй попытки. За полтора года до того LNM Group британско-индийского миллиардера хотела приватизировать “Павлоградуголь” на пару с Виктором Пинчуком. Но угольная компания досталась будущему партнеру Пинчука по “Криворожстали” – Ахметову.
Реванш получился убедительным. За сам завод Mittal Steel отдала $4,8 млрд. – в два с половиной раза больше стартовой цены и в шесть раз больше, чем вернули Пинчуку с Ахметовым. Через несколько месяцев после торгов государство получило еще $100 млн. дивидендов.
К покупке Миттал подошел обстоятельно. Незадолго до приватизации миллиардер с сыном Адитьей и директором одного из предприятий Mittal Steel Нарендрой Чодери приехали в Кривой Рог – посмотреть на завод. Прошлись по цехам. Вместе с несколькими украинскими менеджерами Миттал заглянул на одну из доменных печей. Показалось, что там он и решился на покупку, вспоминает бывший главный доменщик комбината Григорий Орел, который водил индийца по заводу.
Вскоре один из богатейших людей мира вновь приехал на “Криворожсталь”, но уже в другом качестве. Новых хозяев в Кривом Роге ожидали не раньше января 2006 г. Они появились спустя несколько недель после покупки. Индийцев в городе поначалу побаивались, говорит бывший начальник технического управления комбината Анатолий Кекух. Уже тогда было известно, что директору “Криворожстали” Анатолию Сокуренко придется уйти в отставку: на его место заступал Чодери. Ожидал увольнения и главный инженер Владимир Шеремет – второй после Сокуренко человек на предприятии. Но в итоге ему лишь добавили полномочий. “Отдали все производство и инфраструктуру, включая транспорт и энергетику”, – рассказывает он. Зря переживал.
Чодери вошел в курс дела быстро, примерно за месяц. Менеджеров для нового завода Миттал подбирал с умом. Большинство приезжих учились в советских вузах, владели русским языком. Оставив производство украинцам, новоприбывшие менеджеры взялись за коммерческо-финансовую часть – бухгалтерию, финансы, закупки и сбыт. Составили планы: какие проекты стоит сделать в первую очередь и обойтись небольшими деньгами. Крупные проекты, начатые до их прихода, заморозили на год-полтора. Выясняли – что, у кого и почем купили, говорит Шеремет. От некоторых в итоге отказались – дорого. Впрочем, по делу индийцы не скупились. Для доменной печи начали закупать японские огнеупоры вместо запорожских. “Они говорили: мы будем покупать лучшее, – вспоминает Орел. – Мол, за качество не грех переплатить”.
Докапывались до мелочей. С конца 1990-х на заводе процветало рационализаторство: топ-менеджеры компании получали роялти за технические ноу-хау. Изобретателями значились, например, бывшие директора Олег Дубина и Сокуренко, главный инженер Шеремет. За рацпредложения зачастую выдавали общепринятые технологии – такие, как использование металлолома для выплавки чугуна. Завод тратил на роялти несколько миллионов гривен в год. “Это был легальный способ удержать на предприятии квалифицированный менеджмент и выплачивать ему адекватную зарплату”, – считает Сергей Пионтковский, партнер юрфирмы Baker & McKenzie и член наблюдательного совета “Криворожстали”.
С изобретательством быстро покончили. “Позиция нового собственника: раз работаешь на предприятии, твои идеи – собственность фирмы”, – отмечает Шеремет. Владельцам патентов заплатили 20-30% от будущих выплат в обмен на отказ от претензий. Взамен Миттал, купив завод, сразу повысил топам зарплаты в четыре раза. Стал получать 12000 грн. в месяц вместо 3000, делится Орел. Дела на “Криворожстали” уверенно шли в гору. “Нам поставили задачу нарастить производство, – вспоминает Шеремет. – Справились без проблем”. В 2005 г. “Криворожсталь” выплавила 7 млн. т стали, год спустя – 7,6 млн. Росту поспособствовали инвестиции бывших собственников – государства и Ахметова, который владел заводом до лета 2005 г. Незадолго до приватизации комбинат провел капитальный ремонт крупнейшей в Украине доменной печи №9, под новый, 2006 г. – пустил обновленный конвертер и коксовую батарею. По себестоимости производства “Криворожсталь” тогда занимала второе место в империи Миттала после Карагандинского метзавода в Казахстане, рассказывает Орел.
Миттал время от времени наезжал с проверками. Он требовал бережного отношения – чтобы все было покрашено и красиво уложено, подтверждают другие экс-менеджеры. “Миттал купил миллиард тонн руды по $5/т”, – шутит Кекух. Столько запасов в месторождении железной руды, которое разрабатывает “Криворожсталь”. Год продажи комбината стал переломным для горно-металлургического рынка. В начале 2004 г. мировые цены на бразильскую и австралийскую руду выросли на 20%. В феврале 2005 г. – на 70%.
С собственной рудой завод приносил миллиарды: с 2005 г. по 2008 г. его чистая прибыль увеличилась втрое – до 4,7 млрд. грн., доходы удвоились до 22 млрд. грн. Собственники отбили меньше четверти потраченных на покупку “Криворожстали” денег, подсчитал аналитик инвесткомпании Eavex Сapital Иван Дзвинка. В 2009-2011 гг. завод инвестировал больше, чем зарабатывал, следует из финансовой отчетности АМКР. Всего за семь лет с 2006 г. на капитальные инвестиции “Криворожсталь” потратила чуть менее $2 млрд., или $33 на тонну стали – примерно вдвое меньше “Метинвеста”.
Инвестиций могло быть намного больше. В начале 2008 г. акционеры поставили задачу: за семь лет выйти на производство 12 млн. т стали в год. Сумма предполагаемых инвестиций – почти $5 млрд., половину из которых хотели взять в кредит. Среди проектов, утвержденных Mittal Steel, были строительство аглофабрики, конвертерного цеха, машины непрерывного литья заготовок, тотальная модернизация доменного цеха и многое другое. “Денег много – на все хватит”, – слышал от Чодери глава профсоюза “Криворожстали” Юрий Бобченко.
Тогда же Mittal Steel положила глаз на недостроенный Криворожский ГОК окисленных руд (КГОКОР). На расположенном в 70 км от Кривого Рога предприятии хотели перерабатывать отходы производства “Криворожстали”. Планировали взять в партнеры Мариупольский меткомбинат имени Ильича, у которого не было собственной руды, но дальше переговоров дело не зашло, рассказывает бывший глава наблюдательного совета ММКИ Сергей Матвиенков.
Слова разошлись с делом. Единственный объект, который в итоге был построен, – машина непрерывного литья заготовок. Ее пустили только в 2012 г. От строительства аглофабрики отказались год назад, о конвертерах вообще забыли. “У нас сейчас не бюджет развития, не бюджет масштабных строек – у нас бюджет сохранения производства во время кризиса”, – констатирует нынешний директор АМКР Артем Поляков.
Осенью 2008 г. грянул кризис в металлургии. За три месяца цены на сталь и руду упали в четыре-пять раз, загрузка металлургических заводов уменьшилась с 90 до 30-40%. Капитализация империи Миттала на Нью-Йоркской бирже снизилась в пять раз, корпорации пришлось срочно рассчитываться по банковским кредитам, на которые Миттал в 2006-2007 гг. провел поглощение корпорации Arcelor. Не до “Криворожстали”.
Отложить пришлось даже те проекты, которые были прописаны в инвестиционных обязательствах перед Фондом госимущества, взятых при покупке завода. От повторной национализации завода спас случай: в договоре с ФГИУ был пункт, позволявший компании отсрочить выполнение инвестобязательств в случае форс-мажора – значительного ухудшения ситуации на металлургическом рынке. “Обычно так детально формулировку не прописывают, – считает Пионтковский. – Повезло”.
История с инвестобязательствами всплыла два года спустя – летом 2010 г. Генпрокуратура подала иск в суд с требованием отменить отсрочку. Пришлось подключать тяжелую артиллерию. В октябре того же года с Виктором Януковичем поочередно встретились президент Франции Николя Саркози и Лакшми Миттал. Иск был отозван.
Форс-мажор для “Криворожстали” начался 1 октября 2008 г. закончился – 1 января 2012 г. По итогам 2011 г. АМКР впервые за 18 лет уступил первое место по объемам выплавки стали Мариупольскому меткомбинату имени Ильича. Причина – аварии на аглофабрике и доменной печи.
18 января 2012 г. завод возглавил Артем Поляков – четвертый руководитель “Криворожстали” за пять лет пребывания завода в составе транснациональной корпорации. Для украинского металлургического предприятия история нетипичная. Для сравнения: Виталий Сацкий возглавлял “Запорожсталь” более четверти века, Тарас Шевченко руководит Алчевским меткомбинатом уже 2012 г. В чем причина ротаций? “Смена директоров – простое стечение иногда непростых обстоятельств”, – дипломатичен Поляков.
Первая смена топ-менеджера – результат системных преобразований Mittal Steel. Через полтора года после покупки “Криворожстали” компания Миттала поглотила главного конкурента – европейскую Arcelor, на тот момент лидера по выплавке стали в мире. Индийцы решили развивать объединенный бизнес по правилам, принятым в Arcelor. Идеологом перемен был наследник и финансовый директор империи Миттала Адитья – сын основателя Mittal Steel тяготел к западной модели управления корпорацией.
В системе ArcelorMittal гендиректор завода не самостоятельная фигура, а скорее начальник цеха, вынужденный согласовывать любую инициативу с центральным офисом в Лондоне. Чодери привык к быстрым решениям. “Он не был сторонником европейской системы”, – характеризует его Шеремет. Когда увидел, что правила меняются, ушел.
В начале 2008 г. на место Чодери пришел Жан Жуэ – бывший директор одного из европейских заводов Arcelor. “Его задачей была модернизация завода”, – говорит директор киевского представительства АМКР Владимир Ткаченко.
Рынок был на подъеме, на заводе грезили мегапроектами: рост производства, покупка КГОКОРа. Еще одна идея – построить глубоководный порт: “Криворожсталь” ежегодно отправляет на экспорт 4-5 млн. т проката. Риски и затраты решили разделить с ИСД, которому порт нужен был еще и для импорта руды из Бразилии. Для строительства нашли участок в Херсонской области. Часть расходов готовы были профинансировать бразильцы, которые хотели иметь окно для поставок сырья в Восточную Европу. “К сожалению, договорились создать консорциум и начать работу буквально за две недели до кризиса”, – сетует бывший вице-президент ИСД Александр Пилипенко.
Жуэ, который рассчитывал строить и покупать, пришлось заняться антикризисным менеджментом – снижать расходы и вести переговоры с властями. С коммуникациями помог бывший вице-премьер по евроинтеграции Олег Рыбачук – его позвали в наблюдательный совет АМКР в конце 2008 г. Сложнее было с расходами. Поставщики сырья, например группа “Приват”, которая продавала ферросплавы, настаивали на условиях контрактов, подписанных во время металлургического бума. Не согласны – платите неустойку. Пока договаривались, ферросплавы пришлось закупать в России и Корее. Побочный эффект – ухудшение качества стали и, как следствие, доходов.
Второй источник экономии – контроль качества продукции по принятым на Западе правилам. При Жуэ на комбинате внедрили систему экономии на производстве 5S. “Когда ее сделали, приехал топ-менеджер головного офиса Кристоф Корнье, – рассказывает Шеремет. – Ему понравилось, чуть не до потолка прыгал”. Попытались пустить грейдовую систему оплаты труда по методике Hay Group, которая регламентирует размер зарплаты в зависимости от успехов сотрудника; в Украине ее используют ДТЭК и “Метинвест”. Не получилось – воспротивился профсоюз.
Кадровый вопрос – один из самых острых в “Криворожстали”. К моменту покупки Митталом на заводе числилось 57000 сотрудников, на каждого из которых приходилось чуть более 120 т выплавки стали в год. По меркам отрасли это неприлично мало – на “Азовстали”, например, плавят по 380 т на человека. Средний показатель в Европе – около 500 т. Ориентиром на ближайшие три года служит показатель “Азовстали”, отмечает HR-директор АМКР Ирина Ефимчук. Исходя из этой цифры, в “Криворожстали” должно остаться примерно 17500 человек – на 15000 меньше, чем в конце 2012 г.
С 2007 г. в АМКР стартовала программа добровольных увольнений – в обмен на компенсацию. Самыми “урожайными” были первые два года: в 2007 г. ушли 8872 человека, в 2008 г. – 3430, сообщает Ефимчук. “Вначале сотрудникам предлагали компенсировать по окладу за каждый проработанный год, – комментирует профсоюзовец Бобченко. – Неплохие были деньги”. Затем правила поменялись: комбинат решил платить фиксированную сумму в зависимости от выслуги – 5, 10 и 15 лет. Максимум – 35000 гр.н для рабочих и 60000 для менеджмента.
Поток уходящих замедлился, а поддерживать взятый темп увольнений Жуэ не захотел: надо же кому-то и работать. После напряженного разговора с требовавшим крови Корнье Жуэ решил уйти, рассказывают несколько бывших и нынешних менеджеров АМКР. “Он не был закален для решения конфликтных ситуаций по сравнению с Чодери”, – считает бывший заместитель председателя ФГИУ Александр Потимков.
Чодери и Жуэ – выходцы из металлургии. Вслед за ними завод возглавил Ринат Старков – директор по СНГ целлюлозно-бумажной компании Mondi. Первого в истории “Криворожстали” директора, никогда не работавшего в металлургии, взяли по инициативе головного офиса – там следовали европейским принципам универсализма топ-менеджеров. Нынешний директор Артем Поляков до перехода в “Криворожсталь” возглавлял сахарный бизнес в холдинге “Русагро”. Перед ними стояла задача – развивать предприятие и проводить оптимизацию численности рабочих, признает Пионтковский. Уходила и старая гвардия. Шеремет, проработавший на заводе 37 лет, уволился в 2011 г., когда Старков решил отобрать у него часть полномочий. Ненадолго задержался и сам гендиректор. Несколько собеседников Forbes рассказали, что в Вене, куда Старков ездил каждые выходные, на него напали неизвестные. Причиной атаки мог стать отказ продавать прокат неким местным фирмам. Конфликты были и раньше – за год до происшествия со Старковым в Кривом Роге обстреляли машину с иностранными менеджерами ArcelorMittal. Были нападения и на украинских топов.
На заводе началась реорганизация. В 1996 г. Кабинет министров объединил под вывеской “Криворожсталь” металлургический завод и двух поставщиков сырья: Криворожский коксохим и Новокриворожский ГОК. В 2011 г. с подачи материнской ArcelorMittal процесс пошел вспять. Все предприятия группы Миттала разделили на сырьевой и металлургический дивизионы. “Криворожсталь” угодила и в один, и в другой. “Административно ГОК подчиняется мне, управленчески – Лондону, – сообщил Forbes Поляков. – Я не занимаюсь инвестициями в ГОК, не определяю их программу развития”. Может ли корпорация официально разделить предприятие? Без согласия Фонда госимущества – нельзя до 2030 года, а заявок собственник завода пока не подавал, говорит директор департамента ФГИУ Юрий Никитин.
Возможно, все впереди. Гендиректор СКМ Олег Попов в сентябре 2012 г. признался газете “Комментарии”: группа Ахметова хотела бы купить “Криворожсталь”, но не продают. Один из бывших руководителей АМКР слышал, что переговоры были, просто не сошлись в цене. Мол, Миттал был готов продать лишь металлургическую часть, а Ахметова интересовало предприятие целиком. Другой собеседник Forbes говорит, что интерес к комбинату проявлял “Приват”. “Эти слухи не соответствуют действительности и абсолютно беспочвенны”, – передал Поляков Forbes ответ Гонзало Уркихо и Судхира Маашвари, топов ArcelorMittal.
Пока же компания Миттала прирастает активами в Украине. В середине 2010 г. ArcelorMittal купила Бериславский завод стройматериалов, который добывает для “Криворожстали” известняк, в 2012 г. – терминал в Николаевском порту, без помощи ИСД. Еще при Жуэ начались переговоры о покупке УГМК – металлотрейдера корпорации ИСД. Дальше разговоров дело не продвинулось, сообщает топ-менеджер компании, но УГМК стала торговать криворожским прокатом. Сейчас “Криворожсталь” начинает развивать собственную сбытовую сеть в Украине, отмечает Поляков. В конце прошлого года АМКР подписала с ФГИ очередной договор об изменении обязательств – вместо того, чтобы строить новую аглофабрику, “Криворожсталь” закроет самую старую и отремонтирует две другие. А как же обещанный шесть лет назад рост производства до 12 млн. т? “Производство останется таким же, как сейчас – 6-6,5 млн. т стали в год”, – лаконичен Поляков. (Forbes Украина/Металл Украины, СНГ, мира)