Два государственных переворота за два года оказались непосильными для экономики Египта. Помимо резкого торможения подъема, одним из следствий Арабской весны стал глубокий энергетический кризис, который создал серьезные проблемы сталелитейной отрасли. Эти проблемы усугубились аннулированием субсидий, уменьшением поставок газа предприятиям и невозможностью повысить цены из-за наплыва дешевого импорта. Крупнейшая сталелитейная компания страны сообщила об убытках и отсутствии перспективы улучшения в обозримом будущем. На протяжении 30 лет власть в Египте находилась в руках одного клана, и оппозиция осознала, что не способна реализовать свои амбиции мирным путем. При этом низкий уровень жизни и отсутствие механизмов социальной защиты неимущих слоев населения открывали возможность поднять массы на борьбу, а революция в Тунисе создала соответствующий эмоциональный настрой. Комбинация этих факторов создала почву для массовых акций протеста, которые в 2011 г. привели к отставке правительства и президента Хосни Мубарака, возглавлявшего страну с 1981 г. Позднее власть перешла к новому президенту: в 2012 г. победу на выборах одержал Мохаммед Мурси, кандидат от запрещенных при Мубараке “Братьев-мусульман”.
Переворот обрушил экономику Египта – в 2011 г. темпы ее роста уменьшились втрое. Инфляция ускорилась, безработица выросла, туристические потоки пересохли, иностранные инвестиции и валютные резервы сократились. К концу 2013 г. внешний долг страны достиг $45,8 млрд. Действовавшие в энергетике иностранные компании покинули страну из-за политической нестабильности, тем более что со времен первого переворота государство изрядно задолжало им по серии контрактов. В результате были практически полностью остановлены разведка и освоение новых газовых месторождений. Добыча газа сократилась до 150 млн. куб. м в день, тогда как только внутреннее потребление составляет 180 млн. куб. м. При этом для нормального функционирования только самому Египту необходимы 180 млн. В 2009 г. Египет экспортировал около 18 млрд. куб. м газа, в 2012 г. – около 7 млрд., а сейчас экспорт и вовсе остановлен. Это ограничивает валютные поступления и делает еще более призрачными перспективы возврата долгов иностранным компаниям, которые инвестировали в развитие энергетической инфраструктуры. Соответственно, углубляется энергетический кризис.
При этом потребление энергии после переворота выросло на 12%, поскольку правительство субсидировало цены: около $15 млрд. в год (20% бюджета) направлялось на удешевление топлива для перевозок и газа для производства электроэнергии. Эти субсидии поглощали валюту, необходимую для погашения долгов перед иностранными энергетическими компаниями, но их отмена была чревата массовыми беспорядками. Тем не менее необходимость в этом была весьма насущной, и в качестве первого этапа в начале 2013 г. правительство Мурси увеличило цены на топливо для промышленного сектора и тарифы на электроэнергию. Разумеется, это породило лавину протестов. Кроме того, серьезное недовольство вызывали стремление Мурси к диктатуре и его упорные попытки соответствующим образом переделать конституцию. Поэтому уже в июле 2013 г. произошел новый переворот: власть захватили военные, а на выборах, проведенных в мае 2014 г., победил бывший министр обороны Абдель-Фаттах ас-Сиси. Кстати, именно он сразу после переворота выступил перед египтянами с сообщением о смещении Мурси с должности и приостановлении действия конституции на всей территории страны. Его избрание вызвало напряженность в отношениях Египта с Катаром, который спонсировал “Братьев-мусульман” и поддерживал Мурси. Зато у нового президента имеется мощная поддержка Саудовской Аравии и ОАЭ, и с их помощью резко улучшились отношения Египта с другими странами Персидского залива. При этом Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт обещали выделить $12 млрд. помощи и кредитов для поддержки экономики Египта, изрядно подорванной двумя переворотами: дефицит бюджета составляет 14% уже 14% ВВП.
В стремлении хоть частично залатать финансовую дыру новое правительство решилось на непопулярные меры – в мае был введен специальный 5% налог на богатых граждан (с доходом более $142 тыс. в год), в июле – повышен акцизный сбор на сигареты, пиво и вино (на алкоголь – вдвое). А главное – были отменены субсидии на топливо и электроэнергию. В результате цены на бензин выросли на 78%. Кроме того, Центробанк страны открыл специальный счет для пожертвований на спасение экономики Египта, и чиновники начали переводить туда средства. Президент объявил о намерении перечислять в этот фонд половину своей зарплаты, то есть около $3 тыс. Все же ас Сиси пришлось утвердить проект бюджета на 2014-2015 финансовый год с дефицитом в 10% ВВП.
Однако выбраться из энергетического кризиса Египту пока не удается. По мнению правительственных экспертов, чтобы обеспечить надежное энергообеспечение страны, в ближайшие пять лет необходимо произвести модернизацию электростанций и распределительных сетей, а для этого потребуется $12-13 млрд. Причем первые $1,5 млрд. иностранных инвестиций необходимы практически немедленно. Однако иностранный бизнес не склонен к капиталовложениям в страну, охваченную энергетическим кризисом, тем более что политическая напряженность сохраняется. “Национальная коалиция в поддержку демократии” регулярно проводит акции протеста в связи с постоянным недостатком электроэнергии. Помимо прочих мер борьбы с кризисом, правительство решилось сократить поставки газа промышленным предприятиям: начиная с сентября, они получают только 65% необходимого, а высвободившиеся объемы направляются на электростанции. Это нанесло серьезный удар по энергоемким отраслям, в первую очередь – по сталелитейной промышленности. По запасам природного газа Египет занимает третье место в Африке, и до кризиса сталелитейные компании стремились использовать в своем производстве вместо лома железо прямого восстановления (DRI). В апреле 2013 г. крупнейшая компания отрасли Ezz Steel (5,8 млн. т конечной продукции) сообщила, что рассчитывает на повышение прибыли в $50-100/т за счет пуска новой линии DRI (1,8 млн. т) во 2 полугодии 2014 г. Топ-менеджеры надеялись, что это даст возможность довести прибыльность предприятия до уровня дочерней компании Ezz Dekheila. Но не сложилось.
В июле правительство повысило цены на газ для сталелитейной промышленности, и в комбинации с повышением цен на электроэнергию это привело к резкому росту затрат на производство стали. Протесты крупнейших производителей страны – Ezz Steel, Beshay Steel и Suez Steel – не были приняты во внимание. При этом компаниям отрасли запретили повышать далее цены на свою продукцию, хотя такая возможность появилась: на местном рынке возник дефицит, обусловленный сокращением экспорта украинских заготовок и снижением местного выпуска из-за перебоев в подаче газа и систематических отключений электроэнергии на 8-10 ч. Мохаммед Ханафи, директор металлургического департамента в Federation of Egyptian Industries, сообщил, что в июле объемы производства составили 350 тыс. т в отличие от 700-800 тыс. т в предыдущие месяцы. Именно по этой причине цены двинулись вверх, и после Рамадана египетские производители увеличили их на 150 фунтов, до 5,2 тыс. фунтов/т ($728), хотя импортная сталь продавалась по 4,9 тыс. фунтов ($686). При этом международные цены оставались на уровне $570. Впрочем, подъем был недолгим – вскоре местный рынок затопил дешевый импорт из Китая. Раньше в Египте с большой осторожностью относились к китайскому металлу – его качество вызывает серьезные сомнения. Однако скачок цен вынудил многих импортеров отбросить эти сомнения, и китайцы получили долгожданный шанс закрепиться на египетском рынке. Но тут взбунтовались местные производители: китайская сталь продавалась по $550/т, и это было чревато утратой рынка. Ханафи призвал правительство ограничить импорт субсидированной китайской стали, чтобы защитить национальных производителей от демпинга, а население – от проблем, связанных с низким качеством металла.
Разумеется, импортеры резко возражали против подобных ограничений, но 14 октября был издан указ о введении временных пошлин для защиты национальных производителей стальной арматуры от дешевого импорта в условиях продолжительного энергетического кризиса. Одновременно было начато расследование влияния этого импорта на сталелитейную промышленность страны. Через 200 дней, если наличие негативного эффекта будет установлено, правительство продлит действие введенных тарифов на 2-3 года, а размер пошлин будет увеличен на 10-15%. Если же выяснится, что этот импорт не причинил ущерба национальной отрасли, тарифы будут аннулированы, а импортерам вернут уплаченные за этот период сборы. Возможно, на решение властей повлияли три причины. Во-первых, повышение цен на энергоносители для сталелитейной промышленности действительно резко уменьшило ее конкурентоспособность. Во-вторых, по данным Ханафи (которым, похоже, можно доверять), за последние несколько месяцев рыночная доля импортной стали увеличилась от 10-25% до 25-30%. В-третьих, сразу после введения пошлин EZZ Steel снизила цены на свою продукцию на 43 фунта, а Suez Steel – на 27 фунтов, что, вероятно, было частью необнародованных договоренностей с министерством. Правда, возможна и четвертая причина, на которую шепотом указывают металлотрейдеры: введение защитных мер приурочено к выходу из тюрьмы металлургического магната Ахмеда Эзза, которого содержали под стражей на протяжении судебного разбирательства по делу о коррупции и финансовых махинациях, возбужденному правительством Мурси. В обычное совпадение этих двух событий на рынке не слишком верят. Более логично было бы предположить, что Эзз – один из бывших лидеров Национально-демократической партии – начинает восстанавливать свое влияние как в политике, так и на рынке стальной продукции, 60% которого до первого переворота контролировала именно Ezz Steel. (МинПром/Металл Украины и мира)