Российская металлургическая компания “Северсталь” объявила в декабре о продаже своего украинского предприятия “Днепрометиз”, входящего в группу “Северсталь-метиз” – одного из крупнейших производителей металлоизделий в Европе. Эта сделка не была совершенной неожиданностью, хотя руководство “Северстали” до последнего момента отрицало ее подготовку. О том, что “Днепрометиз” ищет покупателей, сообщалось еще в конце февраля. Однако некоторые обстоятельства продажи заставляют задаться вопросом: чего больше в этой операции – экономики или политики?
Под общим термином “метизы” принимается очень широкий ассортимент всевозможной металлопродукции – стальная проволока, в том числе с цинковым покрытием; разнообразный крепеж, начиная от тривиальных болтов и гаек и заканчивая специализированными крепежными деталями, используемыми в авиакосмической отрасли либо при строительстве мостов и небоскребов; металлическая сетка, фибра и шинный корд, тросы и канаты, сварочные электроды, гвозди и саморезы – всего несколько десятков тысяч позиций. Объединяют их в основном сходные технологические процессы, а также использование в качестве подката длинномерной стальной продукции – катанки и сорта.
Днепропетровский “Днепрометиз” на сегодняшний день – крупнейший производитель металлоизделий в Украине, исчисляет свою историю с 1890 г., когда на месте будущего индустриального гиганта было построено весьма крупное по тем временам предприятие, выпускавшее единственный вид продукции – железнодорожные костыли. Сейчас же завод производит тысячи видов продукции так называемого низкоуглеродистого сортамента – стальную проволоку, металлическую сетку, крепеж и гвозди.
Российская “Северсталь” пришла в Днепропетровск в 2006 г., приобретя 60% + 1 акцию “Днепрометиза” у его тогдашнего собственника – группы “ТАС” Сергея Тигипко. Сумма сделки на то время оценивалась примерно в $50 млн. Через два года россияне выкупили долю партнера, консолидировав у себя 95% акций предприятия. К настоящему времени их доля возросла до 98,7%, а формальным акционером является австрийская фирма Severstal-Trade GmbH.
Тогда, в середине прошлого десятилетия, российская группа активно развивала метизное направление, создав в 2004 г. дочернюю компанию “Северсталь-метиз” на базе трех заводов: ОАО “ЧСПЗ” (Череповец), ОАО “ОСПАЗ” (Орел) и ООО “ВолгоМетиз” (Волгоград). Помимо украинского предприятия, в ее состав также вошла в 2008 г. итальянская компания Pedaelli Tecna, один из ведущих в мире производителей специальных канатов.
Пожалуй, нельзя сказать, что “Днепрометиз” стал для российской группы важнейшим активом. Завод выпускал относительно недорогую продукцию низкоуглеродистого сортамента, использующуюся главным образом в строительной отрасли (и в гораздо меньшей степени – в машиностроении). Уровень интеграции с другими предприятиями “Северстали” был минимальным. “Днепрометиз” получал необходимую ему катанку от “АрселорМиттал Кривой Рог” и поставлял в Россию лишь незначительные объемы своей продукции. Большая часть его продаж приходилась на Украину, где его доля составляла до 30%, и страны дальнего зарубежья. По одной из версий, его покупка как раз была нацелена на то, чтобы убрать активно демпингующего конкурента с российского рынка.
Впрочем, крупнейший украинский производитель метизов давал неплохую прибавку к доходам группы. Кроме того, в Днепропетровске на площадке “Днепрометиза” был создан крупнейший в Украине логистический центр “Северстали”, через который шли продажи листовой продукции Череповецкого меткомбината.
Новый российский собственник не стал увеличивать производственную мощность “Днепрометиза”. Она так и осталась на уровне 120-125 тыс. т в год, тогда как три российских завода компании вместе могли выпускать в середине 2000-х годов более 800 тыс. т продукции в год, а сейчас объем мощностей “Северсталь-метиза” достигает 1 млн. т в год.
В то же время российская компания вкладывала немалые средства в обновление станочного парка “Днепрометиза”, расширение его сортамента и повышение качества продукции. В частности, в конце января 2014 г. в строй была введена третья на предприятии колпаковая электрическая печь для получения термически обработанной проволоки (две предыдущие были установлены в 2007 г. и 2011 г.). В 2013 г. завод более чем в 1,5 раза нарастил выпуск проволоки для холодной высадки, которая используется для получения качественного крепежа, применяемого в машиностроении и производстве бытовой техники.
Безусловно, в масштабах “Северстали” вклад украинского метизного завода был относительно невелик. Предприятие закончило 2012 г. и 2013 г. с небольшими убытками в пределах 13-15 млн. грн., но отнюдь не представляло собой черную финансовую дыру, как, например, североамериканские активы “Северстали”, от которых российской группе в конце концов пришлось избавиться. “Днепрометиз” работал достаточно стабильно и обособленно, и это всех в принципе устраивало.
Однако в конце февраля 2014 г., всего через несколько дней после смены власти в Киеве, стало известно, что “Северсталь” выставляет “Днепрометиз” на продажу. Как было тогда заявлено, компания была готова продать контрольный пакет акций завода за $20-30 млн. или все предприятие целиком. Тогда эта тема не получила развития. Более того, еще в ноябре генеральный директор дивизиона “Северсталь Российская сталь” Сергей Торопов заявлял, что компания не собирается продавать “Днепрометиз”, разве что на его счет поступит какое-нибудь интересное предложение.
Очевидно, такое предложение поступило, так как уже в начале декабря “Северсталь” сообщила, что таки продает “Днепрометиз” и рассчитывает закрыть сделку в 2015 г. после проведения всех организационных мероприятий и согласования сделки с антимонопольными службами. Правда, никаких прочих деталей сделки при этом не раскрывалось. Покупателем выступала некая не названная германская частная компания, ничего не сообщалось также и о цене.
Подобная секретность, безусловно, вызывает определенные вопросы. Германская частная компания может означать некую группу европейских инвесторов, согласных порулить “Днепрометизом”, но не желающих светиться в сделке с российской группой во время экономической войны, объявленной России западными странами. По той же логике покупатель “Днепрометиза” может оказаться фирмой-прокладкой, которая затем перепродаст завод новому зарубежному собственнику, который таким образом не будет прямо связан с российским бизнесом. Наконец, нельзя полностью сбрасывать со счета и версию, согласно которой “Северсталь” продает завод фактически самой себе, опасаясь, что предприятие с российским владельцем в нынешней Украине может столкнуться с проблемами или вовсе быть отобранным либо конфискованным.
Итак, чего же больше в этой сделке – экономики или политики? История с “Днепрометизом” напоминает другую сделку по продаже украинского бизнеса крупной российской компанией, состоявшуюся в этом году. Речь идет о “ЛУКойле”, который в августе 2014 г. продал 240 АЗС и 6 нефтебаз в Украине австрийской инвестиционной компании AMIC Energy Management за $300 млн., то есть фактически по себестоимости. Тогда было немало разговоров о том, что “ЛУКойл” сбывает свои украинские активы на самом деле самому себе, поскольку некоторые руководители AMIC ранее работали в структурах российской компании.
Однако впоследствии аналитики пришли к выводу о том, что если AMIC и связана с какой-либо крупной нефтяной корпорацией, так не с “ЛУКойлом”, а с австрийской группой OMV. При этом в августе российская компания заявила о намерении выставить на продажу сети своих заправок в Венгрии, Чехии и Словакии. Данная операция вполне вписывалась в стратегию “ЛУКойла”. На Восточную Европу приходилось не более 4% розничных продаж российской компании за пределами России и всего 0,3% прибыли. По словам представителей “ЛУКойла”, в Европе заправки отличаются низким уровнем рентабельности, а основная экономия достигается за счет логистики. Поэтому владеть заправками, не имея собственных НПЗ в данной стране, нерационально. Исходя из этой логики, Украина также перестала представлять интерес для “ЛУКойла” после прекращения партнерства с Одесским НПЗ.
Точно также и за продажей “Днепрометиза” могут стоять не столько политические (а они здесь есть наверняка), сколько экономические факторы. Как заявляли представители “Северстали”, избавление от украинского актива будет способствовать повышению эффективности “Северсталь-метиза” и росту прибыльности группы в целом. И в некоторой степени это определенно так.
Рынок метизов в последнее время переживает спад, обусловленный неблагоприятными процессами в мировой экономике, депрессией в машиностроении и строительном секторе. В России за три квартала 2014 г. было произведено более 1,65 млн. т метизов, что примерно соответствует уровню аналогичного периода годичной давности. При этом поставки на российский рынок сократились на 2% до менее 1,45 млн. т. Как отмечают производители, объем предложения многих видов продукции, особенно низкоуглеродистого сортамента, избыточен, а рентабельность производства снижается. На внешних рынках ужесточается конкуренция с китайскими и тайванскими поставщиками. Все эти негативные процессы в еще большей степени характерны и для Украины. В январе-ноябре в стране было произведено менее 220 тыс. т метизов, спад по отношению к аналогичному периоду 2013 г. составил более 15%. В последние месяцы с перебоями работал один из крупнейших производителей – завод “Силур” в Харцызске. Он смог возобновить выпуск продукции только в середине октября, когда восстановились поставки катанки. “Днепрометиз” изготовил за 11 месяцев 2014 г. 72,8 тыс. т продукции, что на 11% меньше, чем годом ранее. Таким образом, уровень загрузки мощностей предприятия составляет менее 70%.
В последние месяцы украинские компании отмечают падение спроса на метизы не только на внутреннем рынке, но и при экспорте. В частности, осенью резко сократились продажи оцинкованной проволоки – лидера по внешним продажам среди продукции украинских производителей металлоизделий. Это можно объяснить, в частности, растущей конкуренцией со стороны российских компаний, воспользовавшихся ослаблением курса рубля по отношению к доллару. По этой же причине украинские метизы сейчас пользуются лишь ограниченным спросом в России.
Учитывая неблагоприятные тенденции в украинской экономике, трудно рассчитывать на то, что “Днепрометиз”, большая часть продаж которого традиционно приходится на внутренних потребителей, сможет в обозримом будущем восстановить прежние финансовые показатели. Украинское машиностроение по большей части прекращает свое существование, а объемы строительных работ в январе-октябре упали более чем на 30% по сравнению с предыдущим годом. Очевидно, спад будет продолжаться и в 2015 г.
В этой ситуации вполне понятно желание “Северстали” избавиться от актива, который, возможно, в ближайшие годы не вернется к прибыльности. Кроме того, в последние годы российская группа распродала практически все свои зарубежные активы, стремясь сосредоточиться на бизнесе в России. После продажи “Днепрометиза” ее единственным предприятием за рубежом остается итальянский завод Pedaelli Tecna, который, впрочем, не вызывает никаких нареканий с финансовой точки зрения и ценен для группы благодаря своей специализации на выпуске высококачественной продукции с высокой добавленной стоимостью.
С другой стороны, если “Северсталь” готова продать “Днепрометиз” по минимальной цене, этим предложением действительно могла бы заинтересоваться некая инвестиционная компания, специализирующаяся на выкупе недооцененных активов. Кстати, именно о такой направленности своего бизнеса заявляла австрийская AMIC, которая приобрела украинские активы “ЛУКойла”. В конце концов “Днепрометиз” обладает развитой производственной базой и способен ежегодно выпускать до 120 тыс. т востребованной металлопродукции. После завершения кризиса в украинской и мировой экономике он в принципе способен приносить прибыль. Может быть.
Так или иначе, нынешняя Украина способна привлечь только очень рисковых инвесторов, да и то при условии значительного снижения цены активов. Собственно говоря, продажа “Днепрометиза” как раз и представляет собой тот самый приход в Украину иностранного капитала, который, по словам многочисленных представителей киевских властей, представляет собой одно из важнейших приобретений евроинтеграции. Вот только насколько большую выгоду получает от подобных сделок сама Украина? (МинПром/Металл Украины и мира)